Булат Окуджава — Арбатский романс: Стих

Арбатского романса знакомое шитье,
к прогулкам в одиночестве пристрастье,
из чашки запотевшей счастливое питье
и женщины рассеянное «здрасьте»…

Не мучьтесь понапрасну: она ко мне добра.
Светло иль грустно — век почти что прожит.
Поверьте, эта дама из моего ребра,
и без меня она уже не может.

Бывали дни такие — гулял я молодой,
глаза глядели в небо голубое,
еще был не разменян мой первый золотой,
пылали розы, гордые собою.

Еще моя походка мне не была смешна,
еще подошвы не поотрывались,
за каждым поворотом, где музыка слышна,
какие мне удачи открывались!

Любовь такая штука: в ней так легко пропасть,
зарыться, закружиться, затеряться…
Нам всем знакома эта мучительная страсть,
поэтому нет смысла повторяться.

Не мучьтесь понапрасну: всему своя пора.
Траву взрастите — к осени сомнется.
Вы начали прогулку с арбатского двора,
к нему-то все, как видно, и вернется.

Была бы нам удача всегда из первых рун,
и как бы там ни холило, ни било,
в один прекрасный полдень оглянетесь вокруг,
и все при вас, целехонько, как было:

арбатского романса знакомое шитье,
к прогулкам в одиночестве пристрастье,
из чашки запотевшей счастливое питье
и женщины рассеянное «здрасьте»…

Анализ стихотворения «Арбатский романс» Окуджавы

Московский Арбат – своеобразный эпицентр художественного мира Булата Шалвовича Окуджавы, точка, где сходятся судьбы, времена и сроки.

Стихотворение датируется 1969 годом. Поэту исполнилось 45 лет, его концерты неизменно собирают полные залы, выходят фильмы с его песнями, принимают Б. Окуджаву и в Союз писателей. Ему удается даже записать пластинку на профессиональной студии во Франции. В жанровом отношении – элегический романс с перекрестной рифмовкой, 8 строф. Лирический герой, как водится, сам автор. Композиция кольцевая: начало стихотворения повторяется в конце. Первое четверостишие начинается в духе городского романса начала XX века: знакомое шитье, прогулки в одиночестве. Сама лексика возвышенная, а вместе с тем – разговорная, живая. «Счастливое питье»: годы, когда любые душевные тревоги исчезали в незамысловатом быту, когда мир держался на повседневных ритуалах, мелочах. Проходящая мимо женщина не такая уж близкая знакомая, просто соседка (недаром же она приветствует его на «вы»), однако время соединило их жизни именно здесь, в арбатских переулочках. Во втором четверостишии поэт даже с улыбкой просит отмести от «дамы» все подозрения: она ко мне добра. В самом деле, они в каком-то смысле сроднились за прожитый «почти что век». Он для нее уже как привычная деталь пейзажа, как утро, вечер, скрип дверей. «Из моего ребра»: веселая метафора, аллюзия на библейскую тему, готовая идиома, свидетельствующая о душевной близости героя со всеми обитателями Арбата. «Без меня не может»: чуточку гипербола, конечно, но мысль верна. Третья строфа начинается с инверсии: бывали дни. Поэт вспоминает пролетевшую молодость, желание смотреть в небо, мечтать, надеяться. Пора, когда еще «пылали розы» (также инверсия). Надо сказать, что герой весьма критичен к себе, иронизирует: походка не была смешна. Целые подошвы – предмет особой заботы молодого героя. «За поворотом удачи»: в прямом смысле. Ведь поэт частенько играл и пел в тех дворах, находил друзей, производил впечатление на девушек. Впрочем, в этом романсе он не хочет слишком останавливаться на этой «мучительной страсти». Анафора: не мучьтесь понапрасну. Все дороги для него, похоже, сходятся к Арбату. Только кажется, что прошлое исчезло, как сон. «Все при вас»: поэт приободряет захандрившего себя и читателя. Отсутствуют вопросы, восклицания, интонация мягкая, задумчивая, с несколькими чуть грустными многоточиями.

«Арбатский романс» Б. Окуджавы – очередное признание в любви к родному городу, благодарность за прошлое и прелесть настоящего момента.

Арбатский романс. Булат Окуджава

Слова: Булат Окуджава
Исполнение: Виктор Смирнов

Арбатского романса старинное шитье,
К прогулкам в одиночестве пристрастье;
Из чашки запотевшей счастливое питье,
И женщины рассеянное «здрасьте. »
Не мучьтесь понапрасну: она ко мне добра,
Легко иль грустно — век почти что прожит.
Поверьте, эта дама из моего ребра,
И без меня она уже не может.

Любовь такая штука — в ней так легко пропасть,
Зарыться, закружиться, затеряться.
Нам всем знакома эта губительная страсть,
Поэтому не стоит повторяться.
Бывали дни такие — гулял я молодой,
Глаза глядели в небо голубое.
Еще был не разменен мой первый золотой,
Пылали розы, гордые собою.

Еще моя походка мне не была смешна,
Еще подметки не пооторвались,
Из каждого окошка, где музыка слышна,
Какие мне удачи открывались!
Была бы нам удача всегда из первых рук,
И как бы там ни холило, ни било,
В один прекрасный полдень оглянетесь вокруг,
А всё при вас целехонько, как было.

Арбатского романса старинное шитье,
К прогулкам в одиночестве пристрастье,
Из чашки запотевшей счастливое питье,
И женщины рассеянное «здрасьте. »
Не мучьтесь понапрасну — всему своя пора.
Траву взрастите — к осени сомнется.
Мы начали прогулку с арбатского двора,
К нему-то все, как видно, и вернется.

Стихи и песни Булата Окуджавы

Арбатский романс
(Романс из «Музыки арбатского двора»)

Арбатского романса старинное шитье,
к прогулкам в одиночестве пристрастье;
из чашки запотевшей счастливое питье
и женщины рассеянное «здрасьте. «

Не мучьтесь понапрасну: она ко мне добра.
Легко иль грустно — век почти что прожит.
Поверьте, эта дама из моего ребра,
и без меня она уже не может.

Любовь такая штука — в ней так легко пропасть,
зарыться, закружиться, затеряться.
Нам всем знакома эта губительная страсть,
поэтому не стоит повторяться.

Арбатского романса старинное шитье,
к прогулкам в одиночестве пристрастье;
из чашки запотевшей счастливое питье и
женщины рассеянное «здрасьте. «

Бывали дни такие — гулял я молодой,
глаза глядели в небо голубое.
Еще был не разменен мой первый золотой,
пылали розы, гордые собою.

Еще моя походка мне не была смешна,
еще подметки не поотрывались,
из каждого окошка, где музыка слышна,
какие мне удачи открывались!

Не мучьтесь понапрасну — всему своя пора.
Траву взрастите — к осени сомнется.
Вы начали прогулку с арбатского двора,
к нему-то все, как видно, и вернется.

Была бы нам удача всегда из первых рук,
и как бы там ни холило, ни било, в один
прекрасный полдень оглянетесь вокруг,
а все при вас, целехонько, как было:

арбатского романса знакомое шитье,
к прогулкам в одиночестве пристрастье,
из чашки запотевшей счастливое питье и
женщины рассеянное «здрасьте»

Арбатского романса старинное шитьё (Булат Окуджава)

Этот текст ещё не прошёл вычитку. — аккорды

…Уроженец Арбата, я люблю это кажущееся столпотворение кривых переулочков, втекающих в эту улицу, эти дворы и их обитателей и легко отличимый арбатский выговор с едва заметной претензией на небрежность, и специфический аромат арбатской зимы, и совершенно особую стилистику строений. Изысканность, строгость, лень, хлебосольство, доброжелательность и достоинство, но никогда высокомерие или чванство. Я уж не говорю об уюте — уют, сам собой сложившийся, врожденный, теплый. Но та самая арбатская среда со своим неповторимым эстетическим климатом, благодаря чему Арбат и стал Арбатом, в последние годы, к сожалению, разрушается, и арбатский мир утрачивает свой облик…

Арбатский романс

A m H ₇ E ₇
Арбатского романса старинное шитьё,
D m E ₇ A m
К прогулкам в одиночестве пристрастье.
C D m G ₇ C
Из чашки запотевшей счастливое питьё,
A m E ₇ A m
И женщины рассеянное «здрасте».
C G C
Не мучьтесь понапрасну, она ко мне добра,
D m G ₇ C
Легко и грустно: век почти что про́жит.
D m E ₇ F
Поверьте, эта дама — из моего ребра́,
D m E ₇ A m
И без меня она уже не может.

Любовь такая штука — в ней так легко пропасть.
Зарыться, закружиться, затеряться.
Нам всем знакома эта губительная страсть,
Поэтому не стоит повторяться.
Бывали дни такие, гулял я молодой,
Глаза глядели в небо голубое,
Ещё был не разменян мой первый золотой,
Пылали розы, гордые собою.

Ещё моя походка мне не была смешна,
Ещё подмётки не пооторвались.
Из каждого окошка, где музыка слышна,
Какие мне удачи открывались.
Не мучьтесь понапрасну, всему своя пора —
Траву взрастите, к осени сомнётся.
Мы начали прогулку с арбатского двора,
К нему-то всё, как видно, и вернётся.

Арбатского романса знакомое шитье

Тьмою здесь все занавешено
и тишина как на дне…
Ваше величество женщина,
да неужели — ко мне?

Тусклое здесь электричество,
с крыши сочится вода.
Женщина, ваше величество,
как вы решились сюда?

О, ваш приход — как пожарище.
Дымно, и трудно дышать…
Ну, заходите, пожалуйста.
Что ж на пороге стоять?

Кто вы такая? Откуда вы?
Ах, я смешной человек…
Просто вы дверь перепутали,
улицу, город и век.

Арбатский дворик
. А годы проходят, как песни.
Иначе на мир я гляжу.
Во дворике этом мне тесно,
и я из него ухожу.

Ни почестей и ни богатства
для дальних дорог не прошу,
но маленький дворик арбатский
с собой уношу, уношу.

В мешке вещевом и заплечном
лежит в уголке небольшой,
не слывший, как я, безупречным
тот двор с человечьей душой.

Сильнее я с ним и добрее.
Что нужно еще? Ничего.
Я руки озябшие грею
о теплые камни его. Б Окуджава

Живописцы
Ю. Васильеву

Живописцы, окуните ваши кисти
в суету дворов арбатских и в зарю,
чтобы были ваши кисти словно листья.
Словно листья,
словно листья к ноябрю.
Окуните ваши кисти в голубое,
по традиции забытой городской,
нарисуйте и прилежно и с любовью,
как с любовью мы проходим по Тверской.
Мостовая пусть качнется, как очнется!
Пусть начнется, что еще не началось!
Вы рисуйте, вы рисуйте,
вам зачтется.
Что гадать нам:
удалось — не удалось?
Вы, как судьи, нарисуйте наши судьбы,
наше лето, нашу зиму и весну.
Ничего, что мы — чужие.
Вы рисуйте!
Я потом, что непонятно, объясню. Б Окуджава